Трансарктические горы
Трансантарктические горы — система хребтов в Антарктиде, протянувшаяся на несколько тысяч километров от Земли Котса (восточное побережье моря Уэдделла Атлантического океана) до мыса Адэр на севере Земли Виктории (западное побережье моря Росса Тихого океана). Этс одна из самых протяженных горны) систем в мире.
В географии Трансантарктические горы принято считать границей между Западной и Восточной Антарктидой. Примерно в 480 км от горной системы находится Южный полюс.
В геологическом отношении Трансантарктические горы представляют собой крупный горст — поднятый по разломам участок земной коры, образовавшийся в результате тектонической деятельности. Горы состоят из отдельных горных систем, в свою очередь разделенных на более мелкие хребты.
Трансантарктические горы намного старше прочих антарктических хребтов.
и образовались в результате тектонического подъема 65 млн лет назад, а все прочие горы Антарктиды имеют куда более позднее вулканическое происхождение.
Геологическое строение и состав пород Трансантарктических гор довольно сложны, что объясняется длительным процессом их формирования. В основании гор лежат кристаллические породы (сланцы, гнейсы, кварциты, мраморы, амфиболиты), в среднем ярусе — осадочные и магматические породы (филлиты, песчаники, конгломераты), верхние слои сложены преимущественно песчаниками и глинистыми сланцами. В верхних слоях были обнаружены месторождения каменного угля, но они не разрабатываются из-за их труднодоступности.
Вершины и долины Трансантарктических гор свободны ото льда, что является исключительным случаем для Антарктиды. В рельефе гор даже выделяют Сухие долины Мак-Мёрдо (долины-оазисы Виктории, Райта и Тейлора), где снеговой покров и ледовый панцирь отсутствуют из-за необычно мизерного количества осадков и разрушения льда. Это самая большая область в Антарктиде, лишенная льда: ее площадь составляет около 8 тыс. км2. Здесь наблюдается катабатический ветер, который плотными холодными потоками дует от вершин к подножию гор. Его скорость в долинах достигает 320 км/ч. По условиям международного Договора об Антарктиде 1959 г., Сухие долины Мак-Мёрдо причислены к особо охраняемым территориям.
Самой высокой вершиной Трансантарктических гор является гора Керкпатрик, достигающая 4528 м в высоту. Она представляет собой крупнейшее собрание ископаемых организмов в Антарктиде, именуемое Формацией Хансона.
к как в далеком прошлом, еще до наступления ледникового периода, климатические условия на Антарктиде были практически такими же, как и на других современных континентах, здесь обитали организмы того же происхождения, что и в других частях света. В частности, здесь были обнаружены останки многих видов динозавров, среди которых и трилодонты — травоядные динозавры.
Трансантарктические горы протянулись через всю Антарктиду, разделив континент на две неравные части. По линии этой горной системы проходит граница Западной и Восточной Антарктиды. В районе Трансантарктических гор расположен шельфовый ледник Росса — крупнейший в Антарктиде.
Трансантарктические горы — своеобразный «транзитный» пункт, через который лед с Восточно-Антарктического ледникового щита проходит в направлении моря Росса.
Первооткрывателем Трансантарктических гор считается английский полярный исследователь капитан Джеймс Кларк Росс (1800-1862 гг.). В 1841 г. он разглядел этот горный хребет со стороны моря Росса (оно получило свое название в честь самого путешественника). Открытие Росса не умаляет даже тот факт, что Антарктиду он считал архипелагом, а не материком, да и на антарктический берег ни разу не сходил.
Преодолеть Трансантарктические горы человеку оказалось под силу только в начале XX в. В 1908 г. экспедиция англо-ирландского исследователя Эрнеста Шеклтона (1874-1922 гг.) впервые пересекла хребет по леднику Бирдмора, однако Южного полюса не достигла.
В 1911 г. английский капитан, один из первооткрывателей Южного полюса, Роберт Скотт (1868-1912 гг.) также побывал на леднике Бирдмора.
В том же году норвежский полярный исследователь Руаль Амундсен (1872-1928 гг.) пересек Трансантарктические горы по леднику Аксель-Хейберг.
Судьба этих исследователей трагична. Между Робертом Скоттом и Руалем Амундсеном было соревнование за звание первооткрывателей Южного полюса. В 1912 г. во время второй экспедиции Роберт Скотт вместе с четырьмя участниками похода на исходе сил достиг цели, но с горечью убедился, что за месяц до него здесь побывала экспедиция Амундсена, о чем свидетельствовала оставленная победителями табличка с соответствующей датой. Роберт Скотт и его товарищи погибли на обратном пути. Руалю Амундсену удалось вернуться домой, но в 1928 г. он трагически погиб в Арктике во время поисков пропавшей экспедиции Умберто Нобиле.
До конца 1940-х — начала 1950-х гг. Трансантарктические горы оставались неисследованными. В 1946-1947 гг. была осуществлена американская антарктическая экспедиция под кодовым наименованием «Высотный прыжок». В ходе ее, в частности, была проведена аэрофотосъемка района Трансантарктических гор.
Еще более точные сведения о топографии гор были получены в ходе Международного геофизического года (1 июля 1957 г. — 31 декабря 1958 г.).
гда, благодаря исследовательской работе представителей 67 стран мира, действовавших по единой согласованной программе, Трансантарктические горы были исследованы с воздуха полностью.
Само же название Трансантарктические горы появилось только в 1962 г. и было предложено Совещательным комитетом по названиям в Антарктике — консультативным органом при Совете по географическим названиям США. В настоящее время именно это их наименование признано во всем мире.
Природа Трансантарктических гор и их окрестностей ничем особенным не отличается от природы остальной Антарктиды. Во внутренних районах гор найдены только бактерии, лишайники, водоросли и грибоподобные организмы.
Единственным заметным признаком деятельности человека в этих горах стало появление в 2006 г. шоссе Мак-Мёрдо — Южный полюс между американскими исследовательскими станциями «Мак-Мёрдо» и «Амундсен — Скотт». Грузы в район Южного полюса можно доставлять и по воздуху, но плохая погода летом в районе Мак-Мёрдо препятствует полетам.
Источник: geosfera.org
География
Трансантарктические горы простираются через всю Антарктиду от моря Росса до моря Уэдделла. Этот хребет является одним из самых длинных на Земле — его длина составляет 3500 км. Восточно-Антарктический ледниковый щит тянется вдоль гор со стороны Восточного полушария, а со стороны Западного полушария расположены море Росса, шельфовый ледник Росса и Западно-Антарктический ледниковый щит.
Вершины и сухие долины Трансантарктических гор являются одними из немногих мест в Антарктике, свободных ото льда. Сухие долины Мак-Мёрдо, расположенные недалеко от пролива Мак-Мёрдо представляют собой исключительное для Антарктики явление — снег и лёд там отсутствует из-за чрезвычайно малого количества осадков и абляции льда в долинах.
Самая высокая точка системы — гора Киркпатрик (4528 м). Изолированные пики, окружённые льдом, называются нунатаками.
Геология
Трансантарктические горы существенно старше всех других хребтов на континенте, которые в своём большинстве имеют вулканическое происхождение. Хребет образовался в результате тектонического подъёма в период образования Западно-Антарктического рифта, расположенного с востока, то есть около 65 млн. лет назад, в раннем кайнозое.
Горы состоят из осадочных слоёв, лежащих на основании из гранита и гнейса. Большинство окаменелостей, найденных в Антарктиде находились в этих осадочных породах.
Лёд с Восточно-Антарктического ледникового щита стекает через Трансантарктические горы через несколько ледников в сторону моря Росса, шельфового ледника Росса и Западно-Антарктического ледникового щита. Эти ледники в основном текут перпендикулярно оси хребта и разделяют его на горные системы. Предполагается, что многие из этих ледников расположены вдоль крупных геологических разломов.
История
Впервые Трансантарктические горы увидел капитан Джеймс Кларк Росс в 1841 году со стороны моря Росса. При движении к Южному полюсу со стороны шельфового ледника Росса Трансантарктические горы являются естественным препятствием, которое необходимо преодолеть. В 1908 году экспедиция Эрнеста Шеклтона впервые пересекла хребет по леднику Бирдмора, но до полюса дойти не получилось.
Роберт Скотт вернулся к леднику Бирдмора в 1911 году, в то время как Руаль Амундсен пересёк хребет по леднику Аксель-Хейберг.
Большая часть хребта оставалась неизученной до конца 1950-х годов, когда в рамках операции Хайджамп и Международного геофизического года была произведена аэрофотосъёмка и тщательные исследования всего континента. Название «Трансантарктические горы» было рекомендовано в 1962 году Совещательным комитетом по названиям в Антарктике.
Через ледник Леверетта, расположенный в горах Королевы Мод, в 2006 году проложено шоссе Мак-Мёрдо — Южный полюс между станциями Мак Мёрдо и Амундсен — Скотт.[2]
Биология
Пингвины, тюлени и морские птицы живут вдоль побережья моря Росса в Земле Виктории. Биоразнообразие внутриконтинентальных районов сводится к лишайникам, водорослям и грибам.
Ссылки
- [www.ldeo.columbia.edu/~mstuding/tam_map_large.html Карта Трансантарктических гор] (англ.)
- [home.freeuk.com/gtlloyd/tam/main.htm Тектоника Трансантарктических гор] (англ.)
- [www.peakbagger.com/range.aspx?rid=81 Трансантарктические горы на Peakbagger.com] (англ.)
Отрывок, характеризующий Трансантарктические горы
– Non, c’est l’estomac… dites que c’est l’estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея.
лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха.
официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны.
встречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
Источник: wiki-org.ru
Горно-складчатые сооружения этих районов являются компонентами Тихоокеанского подвижного пояса. Они включают несколько кулисообразно расположенных и разнородных по строению, протяженности и времени формирования складчатых систем и зон, последовательно омолаживающихся в направлении тихоокеанского побережья. Конвергентные явления, обусловившие их формирование, носили как субдукционный, так и коллизионный характер, но относительная роль этих геодинамических процессов в общем балансе аккреционного разрастания этой части материка остается во многом неясной.
Наиболее изученными звеньями тихоокеанского обрамления Антарктиды, обладающими ярко выраженными признаками надсубдукционного развития в режиме активной окраины, являются неопротерозойско-раннепалеозойский складчатый пояс Трансантарктических гор (росский ороген) и мезозойско-кайнозойская складчатая область Антарктического полуострова и прилегающих к нему островов (андский ороген, или Антарктанды). Расположенные между ними системы складчатых сооружений хуже обнажены и слабее исследованы, и их возрастная и тектоническая классификации во многом неоднозначны.
Росская складчатая система преимущественно сложена поздненеопротерозойско-кембрийскими осадочными толщами (турбидиты, известковистые и кластические осадки), прорванными известково-щелочными гранитоидами I– и S-типа. Локально присутствуют вулканогенные толщи с геохимическими признаками океанического происхождения. Складчатые комплексы и интрузии перекрыты недислоцированными девонско – триасовыми кластическими отложениями («супергруппа Бикон»), повсеместно пронизанными силлами юрских долеритов и местами увенчанными покровами одновозрастных базальтов. Заложение и развитие росского орогена на докембрийском кристаллическом цоколе подтверждается наличием переработанных выступов последнего среди складчатых комплексов Трансантарктических гор, а также значениями модельных Sm-Nd возрастов TDM гранитоидных пород в диапазонах 900–1400, 1100–1700 и 1700–2200 млн. лет. Наиболее молодые протолиты установлены на южном, приполюсном фланге горной системы (Borg & DePaolo, 1994).
Геодинамическая история росского орогена интерпретируется как результат эволюции палеотихоокеанской рифтовой окраины Восточно-Антарктического континентального массива. Предполагается, что, возникнув в позднем докембрии вдоль некоторого океанического раскрытия, эта окраина к началу кембрия уже переродилась из пассивной в активную, что выразилось в интенсивном формировании надсубдукционных известково-щелочных магматитов. Эволюция россид носила бурный характер, хотя была относительно недолговременной (560–480 млн. лет).
Магматическая дуга Антарктанд сложена пёстрыми по составу и разнообразными по возрасту осадочными, вулканогенно-осадочными и вулканическими толщами и многочисленными плутонами известково-щелочной серии широкого возрастного диапазона, охватывающего весь мезозой и кайнозой и, возможно, часть палеозоя. Геологические свидетельства существования домезозойского фундамента ограничены редкими выходами ортогнейсов с возрастом, приближающимся к 500 млн. лет, однако значения модельных возрастов TDM, достигающие 1000–1250 млн. лет, указывают на вероятность зарождения континентального фундамента дуги не позднее мезо-неопротерозоя. Выделяются четыре главные фазы магматической деятельности (Millar et al., 2002): пермо-триасовая (с двумя эпизодами на рубежах 260–230 и 225–200 млн. лет), которая связывается с наиболее ранними конвергентными процессами; юрская (от 185 до 155 млн. лет), обусловленная рифтингом и началом раскола тихоокеанской окраины Гондваны; меловая-палеоценовая (от 145 до 55 млн. лет с пиком в интервале 125–100 млн. лет), связываемая с интенсивной субдукцией плиты «Феникс», и миоцен-четвертичная (от 15–10 млн. лет до квартера), представленная внутриплитными магнезиально-щелочными базальтоидами.
Развитие Антарктанд в течение палеозоя и большей части триаса происходило в составе пассивной окраины гондванского суперконтинента. В конце триаса, по-видимому, началась трансформация пассивной окраины в активную и наступила кратковременная эпоха субдукции, обусловившая к рубежу триаса и юры аккрецию осадочных призм и появление первых интрузий известково-щелочной серии. Затем субдукция приостановилась, и позднетриасовая активная окраина в течение ранней юры подверглась денудации, а в начале среднеюрской эпохи стала ареной интенсивного рифтогенеза. Мощные проявления юрского кислого (корового) магматизма продолжались до начала мела, а к середине мелового периода на фронтальном фланге дуги уже в полной мере возродилась субдукция, и установившийся с этого момента режим активной окраины просуществовал вплоть до ее отмирания в позднем кайнозое.
Росский и андский орогены разделены меньшими по размеру системами складчатых сооружений. Вдоль побережья моря Амундсена фрагментарно обнажаются неравномерно метаморфизованные преимущественно магматические комплексы и обрывки складчатых стратифицированных толщ. Преобладают гранитоиды, внедрение которых происходило от 320 до 110–95 млн. лет назад (Mukasa, Dalziel, 2000), но встречаются и ортогнейсы с возрастом порядка 500 млн. лет, указывающие на вероятность присутствия раннепалеозойского или переработанного докембрийского кристаллического субстрата. С этим согласуются и величины TDM, составляющие 600–1500 млн. лет. Юрско(?) – раннемеловой эффузивный магматизм представлен слабо деформированными, преимущественно пирокластическими толщами с подчиненными лавами среднего-кислого состава. Массивы гранитоидов и сиенитов с возрастом, близким к 100 млн. лет, имеют анорогенную природу. Приведенные сведения указывают на вероятность принадлежности данной области к энсиалической магматической дуге (средне?)палеозойско-раннемезозойского возраста, выделяемой в качестве амундсенского орогена.
На крайнем западе Земли Мэри Бэрд структуры амундсенского орогена резко сменяются толщами монотонных, интенсивно дислоцированных, слабо метаморфизованных граувакко-аргиллитовых турбидитов, содержащих обломочные цирконы с возрастами 500 и более млн. лет. Толщи вмещают массивы девонско-каменноугольных известково-щелочных гранитоидов I-типа (380–340 млн. лет; Sri = 0,704–0,706; Pankhurst et al., 1998), а также интрузии меловых гранитов А-типа (100–105 млн. лет). Модельные возрасты TDM в этой зоне составляют 1300–1900 млн. лет, указывая совместно с датировками детритовых цирконов на сравнительно древнюю континентальную предысторию. Совершенно идентичные метаосадочные толщи, также вмещающие среднепалеозойские граниты, слагают крайнюю северную оконечность Трансантарктического хребта. Здесь метатурбидиты датируются ранним ордовиком на основании единственной палеонтологической находки, а также по коллизионному характеру сочленения с росским орогеном, подчеркнутому наличием сутуры с ультрабазитами и эклогитами и тектонизацией пород на рубеже около 480 млн. лет.
Деформация метатурбидитов произошла, таким образом, по крайней мере на 100 млн. лет раньше внедрения девонско-каменноугольных гранитов, что ставит под сомнение конвергентную природу среднепалеозойского магматизма и заставляет предполагать его внутриплитный характер. Пока не найдено также убедительное объяснение современного расположения раннепалеозойских метатурбидитовых толщ и заключенных в них среднепалеозойских гранитов на расстоянии более тысячи километров друг от друга, на противоположных бортах рифтогенного осадочного бассейна моря Росса. Тем не менее эти дистальные блоки принято выделять в качестве ранне-средне(?)палеозойского борхгревинкского орогена, который мог сформироваться на месте аллохтонного террейна в ходе причленения его к складчатому поясу Трансантарктических гор в эпоху росских деформаций. Возможно, что борхгревинский ороген имеет коллизионную границу не только с росским, но и с амундсенским орогеном, и что к разделяющей их сутуре приурочен вскрытый в горах Фосдик гнейсово-мигматитовый комплекс высоких ступеней метаморфизма с изотопными возрастами на уровне около 100 млн. лет. В такой интерпретации амундсенский ороген также предстает аллохтоном (возможно, частью крупного террейна, включавшего Новую Зеландию), который присоединился к борхгревинскому блоку в середине мелового периода. Растяжение и рифтинг, начавшиеся немедленно вслед за коллизией, обусловили откол Новой Зеландии от Антарктиды и быструю эксгумацию нижнекоровых уровней сутурного шва с выводом на поверхность глубинного метаморфического ядра (Smith, 1997).
Складчатые зоны, расположенные в обрамлении южной части осадочного бассейна моря Уэдделла, по нашему мнению, возникли внутри плит, а не на их границах, то есть их формирование не совершалось непосредственно в конвергентных обстановках, хотя, конечно, было отголоском взаимодействия плит, происходившего в антарктическом регионе. Неопротерозойско-раннепалеозойская складчатая зона рассматривается как внутриплитное продолжение росского орогена, отличаясь от него практически полным отсутствием гранитоидного магматизма. Позднепалеозойско-раннемезозойская зона сложена мощными кембрийскими карбонатно-терригенными и вулканогенными формациями и перекрывающими их «биконскими» кластическими осадочными отложениями среднего – верхнего палеозоя, которые здесь интенсивно дислоцированы и образуют с кембрийскими толщами единую складчатую структуру. Росские интрузии отсутствуют, но есть плутоны юрских гранитоидов, одновозрастные с трапповым магматизмом Трансантарктических гор и являющиеся, возможно, производными траппового очага. Позднемезозойская складчатая зона у основания Антарктического полуострова – единственный район в Антарктандах, где интенсивной складчатости подвергнуты (?)юрско-нижнемеловые вулканогенно-осадочные толщи, прорванные гранитоидами с возрастом порядка 100 млн. лет. Внедрение этих интрузий и деформацию вмещающих их толщ трудно увязать с субдукцией на западном побережье магматической дуги Антарктического полуострова, поэтому мы считаем внутриплитный характер этих процессов более вероятным.
Таким образом, росский и андский орогены являются с нашей точки зрения активными окраинами Антарктической платформы, последовательно сменяющими друг друга по простиранию ее тихоокеанского фланга и во времени. Пространственное положение росского орогена не изменилось со времени его возникновения, но андский ороген, возможно, отдалился от своей первоначальной позиции в ходе континентального рифтогенеза и спрединга при формировании осадочного бассейна моря Уэдделла. Внутриплитные складчатые зоны в южном обрамлении этого бассейна могут, вероятно, быть следствием деформации осадочного наполнения краевых прогибов платформы, аккумулировавших стратиграфические эквиваленты разреза близлежащих орогенов.
Палеогеодинамическая реконструкция борхгревинкского и амундсенского террейнов менее определенна. Можно лишь предположить, что они вряд ли являются экзотическими пришельцами из далеких краев планеты и скорее всего представляют собой фрагменты западно-антарктического блока Гондваны, испытавшего сложные раздвигово-конвергентные события в палеозое и мезозое, а затем глубокие преобразования в ходе позднемелового-кайнозойского растяжения, приведшего к формированию моря Росса и подледных впадин в центральной части Западной Антарктиды.
Источник: librolife.ru